ЖИЗНЬ ПО ЗАКОНАМ КОСПЛЕЯ

Сегодня и в нашей стране фестивали косплея и комиксовой культуры становятся по-настоящему масштабными, культовые для Запада фантастические образы стали таковыми и для большинства россиян. И это более чем логично, ведь именно наша страна стала родиной теории карнавала, определившей поп-культуру рубежа веков. Сегодняшний триумф косплея, не только прямого, но и метафизического — прямое следствие этой теории.

24 июля
Игорь Антоновский




Одноногий саранский зек, бородатый и величественный, похожий на нищего короля — Михаил Бахтин внес наиболее значительный вклад в постмодерн, каким мы его знаем сегодня. Находясь в ссылке в Мордовии и исследуя роман эпохи Возрождения «Гаргантюа и Пантагрюэль», он выделил карнавальную культуру как основу этого произведения.

Средневековый карнавал — время перед Великим постом, когда все живое умирает, чтобы возродиться. Чтобы сотворить эту символическую смерть, участники плюют на нормы морали, воздают дуракам королевские почести, перестают верить в Бога и поклоняются телесному низу: трахаются, напиваются и со смаком едят пирожки с потрохами, в которые неизбежно попадает и кал животных. Участник карнавала — исполнитель и зритель одновременно; он утрачивает личностное самосознание и, пройдя через точку «ноль» карнавальной активности, раздваивается, становится субъектом зрелища и объектом действа. Карнавал — это синтез огромного пласта, который присутствует в каждой культуре, начиная с мифологической и заканчивая гротеском в модернизме 20-го века. Бахтинское исследование, за которую в Советском Союзе ему дали лишь кандидатскую, но не докторскую степень, послужило огромным подспорьем для работ французских постмодернистов 60-х годов.



Не стоит пересказывать многостраничные трактовки французских пост-модернистcких философов, опиравшихся на бахтинскую теорию в попытке анализировать культуру 20-го века, чтобы понимать — карнавализация, какой ее видит Бахтин, наиболее полно отражает состояние массовой культуры и политики сегодня. Вопреки правилам, нашему полувековому карнавалу не предшествовал Великий пост, и потому символическая смерть культуры выглядит несколько иначе. На место карнавала пришел косплей. Во многом он схож с карнавалом, но имеет ряд отличий в развитии.

Косплей пришел из Японии и потому для многих по-прежнему овеян ореолом аниме. Однако в современном понимании термин «косплей» означает копирование стилистики персонажа определенной визуально-художественной вселенной и перенос этой стилистики в реальность. Сегодня косплей безусловно выходит за рамки японского аниме, и объектами для копирования становятся персонажи западных комиксов, фэнтези, миров массовой фантастики вроде Star Wars. Но косплей не ограничивается одним лишь переодеванием. Его законы логично переносятся на глобальную культуру, подобно тому, как законы средневекового карнавала были обращены Бахтиным и его многочисленными толкователями в общие культурологические тренды.



Что стоит за пресловутым облачением в Джокера или Спайдермена? Основой косплея становится встраивание, соответствование, игра. Вы можете быть ключевым персонажем параллельной вселенной или её рядовым обитателем, но почва косплеера — это именно придуманный мир, имеющий под собой обширный бэкграунд, очерченный создателями. Основу мира составляют искусственность и художественные ограничения, и если карнавал не знает границ, то вселенная косплея эти границы прекрасно знает. Это коммерческий мир, сделанный на продажу, и его свойства — это свойства товара. Пересечение такого макрокосма с другими мирами дает мэш-ап, кроссовер, 2 в 1, но границы при этом безусловно сохраняются, персонажи двух вселенных контактируют на уровне гостей — хозяев.

Вселенная диктует косплееру определенные правила игры, которые тот со скрупулёзностью выполняет. В первую очередь он копирует внешний стиль персонажа вселенной и её антураж. Косплей — явление чисто эстетическое, провозглашающее диктат внешнего над внутренним, формы над содержанием, костюма над человеком. Границы над свободой. В таком виде косплей и переходит в бытовую жизнь.

Самые очевидные примеры бытового косплея заметны, например, в рок-музыке, которая давно уже превратилась из сверхидеи в ролевую игру: тусовка реконструкторов занялась переодеванием и игрой во вселенную рок-н-ролла. Группы создают лишь для того, чтобы стоять на сцене с гитарами и представлять себя Led Zeppelin, и не важно, 1000 человек в зале или 10.

От этих чудаков мало чем отличаются так называемые «стартаперы» и «СЕО/СММщики». Первые упорно изображают молодых Цукербергов, тратя венчурные деньги на никому не нужные сервисы, одеваются в одинаковые узкие пиджачки и делают аватарки в стилистике 7iOS. Вторые копируют первых.



Примерам косплея нет числа, и это неудивительно: медиа-мир представляет любую тусовку как некий визуальный комикс. Этому способствуют социальные сети, они отправили нас всех в парадигму комикса, где два застывших изображения посылают друг другу печатные слова. Косплей торжествует в мире, где внешнее вытесняет смысловое, а главным социальным сервисом становится фотоальбом Instagram.

Маркером для определения свой/чужой становится не некое сакральное знание (пусть даже и о десяти альбомах Metallica), а внешний вид и антураж: «Я люблю свою футболку с группой AC/DC при том, что слушаю их случайно раз в два года. Я не являюсь металлистом, но могу выглядеть, как металлист. Я лишен знания о тонкостях музыки AC/DC. Я не задумываюсь о глубине вселенной персонажа, которого копирую. Мой вид косплея — одноразовый».



Классический бахтинский карнавал имел первооснову — серьезную культуру, которую переворачивал, выискивая её изнанку в виде карнавального ритуала. Косплей растет на куда более скудном базисе, резко ограниченном в эстетических приемах. Допустим, символ карнавала — пирожок с потрохами в форме петушка. Мы берем костюм петушка, пришиваем к нему искусственные потроха и надеваем на себя. Забывая, что пирожок был приготовлен к карнавалу, мы просто стоим в костюме пирожка с говном. Этот лук не является даже симулякром, поскольку симулякром был сам пирожок с потрохами, имитировавший петушка настоящего.

Идеология становится частью художественной вселенной, ничего общего с реальностью не имеющей. Ни сегодняшние левые, ни сегодняшние правые не выражают сколько-нибудь значимых и жизнеспособных идей. Их идеи — формальность, фикция, художественная выдумка, «одежда», которую они увидели на карнавале, бушевавшем в 20-м веке. Именно поэтому разницы между Кургиняном и Просвириным в сущности нет, оба сориентированы на стиль, оба рядяться в одежды неких философствующих злодеев, чьи цели, максимально туманны, а слова красивы.

Косплей не предполагает крупных обобщений, он лишь требует самогенерации стилистических вселенных. Так появляются разновидности хипстеров: московские публицисты, питерские тусовщики, сибирские пост-панки. Они регулярно косплеят самих себя. В этом круговороте теряются подлинные смыслы: так захлебнулась и волна протестов — бесчисленные фотографии Мити Алешковского представляют собой комикс, а не революцию. Зарегистрировавшись в инстаграме, косплеером стал Рамзан Кадыров. Косплеит себя и сама власть. Субъект зрелища и его участник слились воедино, как в карнавале, но теперь они совершенно парализованы.



Парализованы хотя бы потому, что имитируя внешнее впечатление, они сами стали фотографией, картинкой, основной посыл которой — эстетическое восприятие образа и ситуации. Так бахтинский карнавал стал безногим параличом, групповой фотографией ряженых, на которых они стоят с пафосным выражением лица и не могут взглянуть даже друг на друга. Кажется, что сейчас вылетит птичка, и все разойдутся и запляшут. Но она все не вылетает и не вылетает. Её давно пустили на потроха для пирожков.