КАРАКОРУМ – СКАЗОЧНАЯ СТОЛИЦА МОНГОЛЬСКОЙ ИМПЕРИИ

Автор: Сергей Волков

В начале ХХ века ученые определили местонахождение столицы Чингисхана в верховьях реки Орхон в центре Монголии. Первоначально здесь находилась кочующая ставка монголов и только в 1219 г. был основан город. В китайских летописях описывается золотой шатер Чингисхана, большая юрта, вмещавшая несколько сот человек. Столбы и порог в ней были обернуты золотом, поэтому ей и было присвоено название «Золотой шатер». Одно из первых описаний кочующей ставки Чингисхана на берегах Орхона принадлежит даоскому монаху Чан Чуню, который сообщает, что стан кочевников состоит из многих сотен войлочных шатров, паланкинов и «палаток», более или менее постоянных.

Дворец Тумэнамгалан. Худ. Т. Гоош. Монголия (реконструкция внутреннего вида храма Угэдэя, ХХ в.)

Кочевая империя из юрт, с временными ставками, традиционно перемещающимися по стране с места на место, в зависимости от состояния пастбищ и источников воды, создала только один, известный из исторических описаний, город в Монголии – «город драгоценностей» Каракорум. По свидетельству летописцев, в эту монгольскую столицу с большим количеством каменных зданий и церквей, в период расцвета Монгольской империи стекалась богатая военная добыча и дань, золотые и серебряные изделия со всего мира, в летописях упоминаются о подношениях 30 тыс. серебряных слитков за один раз. В Каракорум непрерывно, в течение нескольких десятилетий, шли караваны с богатыми военными трофеями, доставлялись с захваченных земель лучшие ремесленники для ведения строительных работ в городе. В китайской летописи Ган-му в записи 1251 г. есть упоминание об отпущенных (обратно в Китай) 1500 человек, участвующих в постройке города Каракорума. В исторических хрониках говорится, что ежедневно в город приходило до 500 верблюдов, груженных продуктами и товарами. Город Великого хана отличался роскошью дворцов и каменных строений, соперничающих по своей красоте с самыми богатыми городами мира. Его даже сравнивали с Багдадом. И было бы логичным предположить, что при раскопках этого города будут найдены следы его былого богатства и величия.

Раскопки предполагаемого Каракорума проводились в 1948–1949 гг. советско-монгольской археологической экспедиции и возобновились в 1999 г. совместной экспедицией немецкого Археологического института, университета Бонна и Монгольской академии наук. Никаких сенсаций археологи не обнаружили. Все найденное типично для любого средневекового города. Никаких сокровищ и каких-либо надписей с именами Чингисхан, Угэдэй или Каракорум найти не удалось. Удивителен сам факт, что от величественного города не сохранилось никаких развалин. На его месте сейчас ровное поле с травами, хотя все известные в мире столицы оставили потомкам зримые следы своего процветания в виде остатков каменных стен и фундаментов. Развалины уйгурской столицы Хара-Балгасун (IX в.), расположенной севернее монастыря Эрдэнэ-Дзу, сохранились лучше и выглядят достойнее, чем найденные фрагменты фундаментов отдельных зданий города с китайским названием Та-хо-линь, отождествляемого ныне с мифическим Каракорумом.

Что скрыто под полутора метровым слоем земли еще предстоит выяснить археологам. За время немецких раскопок (1999–2004 гг.) был частично раскопан фундамент строения, отождествляемого с дворцом Угэдэя, размеры которого оказались значительно меньше, чем было известно из описаний очевидцев. Тем не менее, археологи, ведущие раскопки храма, продолжают утверждать, что этот фундамент как раз и является основанием дворца Угэдэя, который подробно описал Гильом де Рубрук.

В 2001 г. турецкие археологи в бассейне Онона во время раскопок нашли около 1500 предметов, среди которых золотая корона с орлом и женское украшение, богато украшенное драгоценными камнями. Все эти находки относятся к тюркскому времени. Монголо-немецкая археологическая экспедиция в Каракоруме раскопала каменные опоры храма Угэдэя и каменную мостовую, а в 2002 г. обнаружила печать 1371 г. с уйгурским текстом и большое количество китайских вещей.

При раскопках города, еще в 1948 г. были найдены надписи «Та-хо-линь» (китайское название города) и персидские надписи «Шэхръ Ханбалыкъ» (персидское название города). Эти названия были отождествлены Н. Ядринцевым как название столицы монголов – Каракорум. На основании этих надписей на камнях, обнаруженных на территории монастыря Эрдэнэ-Дзу, появилась мировая сенсация об обнаружении столицы Чингисхана. Затем была найдена каменная стела с двуязычной надписью на китайском и монгольском языках, где кратко излагалась история монгольской столицы. По мнению ученых, стела была установлена в ознаменование четырехлетней перестройки Каракорума в 1342–1346 гг. Перевод надписи, выполненный учеными, на каменной стеле, гласит: «Каракорум («Та-хо-линь») – место, откуда началась династия Юань». Китайские иероглифы «Та-хо-линь» перевели, как Каракорум. Столицу Великой монгольской империи было нужно найти в Монголии, и ее нашли. Так монгольский Холинь, был официально признан легендарным Каракорумом.

План Каракорума и храма Угэдэя, составленный немецкими археолагами

После падения империи Юань, в 1380 г. город был до основания разрушен китайскими войсками. От былого величия до наших дней сохранились только каменные черепахи – постаменты для каменных стел, на которых высекались важнейшие указы центральной власти. По преданию, город охраняли от наводнений 4 гранитных черепахи. Две каменные черепахи, находятся в настоящее время вблизи монастыря Эрдэнэ-Дзу. Одну каменную черепаху можно увидеть у стен монастыря Эрдэнэ-Дзу с его северо-западной стороны, другую недалеко в горах, на юго-востоке. Подобные каменные черепахи, как символ мудрости, известны также в Китае.

Впервые предположение, что следы строений, обнаруженных на месте современного Хархорина на Орхоне, могут быть столицей чингизидов – городом Каракорумом, было высказано руководителем экспедиции Восточно-Сибирского отдела Русского географического общества Н.Я. Ядренцевым в 1889 г. В своих дневниках Н.Я. Ядренцев записал: «Мы нашли громадные развалины, к которым нестыдно приурочить и город драгоценностей (Каракорум)». Это были первые и единственные найденные развалины в верховьях реки Орхон. Они и стали в последующем отождествляться с Каракорумом (основан в 1219 г., завершено строительство в 1235 г., в 1380 г. Каракорум разрушен китайскими войсками). С 1263 г. столицей Монгольской империи был провозглашен Пекин и монгольская столица была перенесена из Каракорума в Пекин. За 161 год своего существования Каракорум около 40 лет был столицей Монгольской империи, куда из покоренных стран непрерывным потоком шли караваны с драгоценностями и утварью. Вторжение китайских войск в 1380 г. и междоусобные войны монгольских феодалов сильно разрушили город. На протяжении последующих 200 лет город неоднократно грабили и жгли, в результате от древней столицы почти ничего не осталось – ни развалин зданий, ни камней от них. По версии историков из разрушенных каменных строений Каракорума в 1586 г. был построен первый буддийский монастырь в Монголии – Эрдэнэ-дзу, поэтому на месте Каракорума не осталось никаких следов каменных строений. Раскопки 1948–1949 гг. и изучение культурного слоя толщиной в 5 метров позволило утверждать о двух сильных, пережитых городом пожарах.

В сборнике трудов Орхонской экспедиции 1892 г. выводы о принадлежности развалин древней столице монголов Каракоруму обосновываются следующими словами: «К северу от монастыря Эрдэнэ-дзу находятся развалины древнего города, окруженного с трех сторон незначительным валом. В самом городе заметны маленькие валы и холмы – остатки прежних домов, между которыми ясно видны две главные, перекрещивающиеся улицы. На SE углу города громадная черепаха с четырехугольным отверстием в спине для вставления громадной могильной плиты, подобной памятнику Кюль-Тегина. От плиты с надписями не осталось следов. Вокруг черепахи вал и 5 значительных курганов, из которых средний – громадного объема. На территории монастыря нами описаны камни с надписями, привезенные в монастырь из окрестностей. Особенно часто встречаются камни с китайскими знаками «Хо-линь» и «Та-хо-линь» (китайское название города) и с персидскими надписями «Шэхръ Ханбалыкъ» (персидское название города), переведены нами как название города Каракорум. Все эти камни, привезенные в монастырь из близлежащего разрушенного города, доказывают, что этот город был столицей первых чингисидов – Каракорум, что и вполне совпадает с известием китайцев, что Каракорум находится в 100 ли к S от Угей-нора»¹. Правильно ли китайские иероглифы «Та-хо-линь» отождествили с названием Каракорум?

Гранитная черепаха из Каракорума рядом со стенами монастыря Эрдэнэ-дзу. По преданию, город охраняли от наводнений 4 гранитных черепахи

Научные споры о местонахождении Каракорума продолжались. Показательно одно из писем на французском языке от профессора Школы Восточных языков в Париже г-на Ж. Девериа, адресованное Н. Ядренцеву. Письмо было случайно обнаружено в фондах Иркутского областного краеведческого музея Иркутска в 1965 г. Ниже полный текст этого письма:

«Каракорум монголов находился на территории древней столицы уйгуров, но не том же месте. В своей статье, опубликованной в Бюллетене Российской Академии наук, г-н Кок, приводит один фрагмент китайской записи о Каракоруме, принадлежащей Йо-лю-чу, государственному деятелю, современнику Огдоя (Угэдэй, XIII в.). Вот более полное изложение этой записи: «В 1235 г. император Тайцонг (Угэдэй) основал город Хо-лин и возвел в нем дворец Уан-Нган Конг. В 70-ти ли на северо-запад от Холина находятся остатки прежнего великого города и дворца Пи-Кья-Кхо-Хан (уйгурский хан Пик). В 70-ти ли на северо-западе от Холина находится стела с надписью китайского императора Хюнан-Цонга, воздвигнутая этим сувереном в 731 г. в память о тюркском принце Кьюэ Тегине (Кен-Чогхин)». Стела, о которой Йо-Лю-Чу свидетельствует как очевидец, является, как Вы знаете, двуязычной стелой, обнаруженной г-ном Хенкелем в прошлом году. Точное знание местонахождения этой двуязычной стелы, может способствовать решительным образом в нашем научном поиске того, где была древняя столица уйгуров, и доказать окончательно, что Ваш Кара Балгозун и есть действительно древняя столица монголов»².

Стела Кюль-Тегина 731 г. находится на северо-востоке на расстоянии 30 км от монастыря Эрдэнэ-Дзу и если ее за время своего существования не переносили с места на место, то ее местонахождение не совпадает с описываемым относительно Каракорума.

В конце XIX в. А.И. Позднеев на основе анализа многочисленных письменных источников подтвердил предположение Н.М. Ядренцева о местонахождении Каракорума на берегах реки Орхон. В 1948–1949 гг. специальная археологическая экспедиция советских и монгольских ученых под руководством член-корреспондента АН СССР С.В. Кисилевым окончательно подтвердила вывод о том, что найденные развалины принадлежат столице чингизидов – Каракоруму. Это заключение было сделано на находках чугунолитейного производства, которое могло быть использовано для военных нужд (впрочем, точно также оно могло использоваться и в мирных целях). Раскопки обнаружили квартал ремесленников, специализирующийся на металлургическом производстве оружия и снаряжения для армии, были обнаружены бронзовые втулки для боевых колесниц внешним диаметром до 9 см. (или хозяйственных повозок для перевозки юрт?). В ремесленных кварталах были раскопаны кузнечные и железообрабатывающие мастерские с десятью печами для выплавки металла. К востоку от города, по мнению ученых, располагались пашни с орошаемыми каналами. Были также найдены египетские статуэтки, что свидетельствует о торговых связях с дальними странами и сельскохозяйственные инструменты. Несмотря на то, что город жил главным образом привозным хлебом и рисом, его окружали обширные, хорошо орошаемые с помощью каналов, земледельческие пашни³. Но является ли обнаружение ремесленного квартала доказательством тождества этого города Каракоруму, подобные кварталы были во всех средневековых городах.

Ниже публикуются извлечения из книги руководителя археологической экспедиции С.В. Киселева «Древнемонгольские города»: «Вопрос о местонахождении Каракорума был решен после всесторонних исследований русских ученых, начавшихся еще во второй половине XIX века. В 1889 году Н.М. Ядринцев обследовал остатки большого древнего города на правом берегу Орхона, у стен древнейшего монгольского монастыря Эрдэни-Цзу. Уже тогда он высказал обоснованное предположение о том, что это развалины столицы Чингизидов. Дальнейшее подтверждение этот вывод получил в трудах крупнейшего монголиста профессора А.М.Позднеева, который посетил развалины, а также подверг блестящему анализу все документы, касающиеся монастыря Эрдэни-Цзу.

При строительстве зданий и стен монастыря Эрдэни-Цзу широко использовались остатки каменных построек Каракорума, а также отдельные каменные плиты, в том числе плиты с ханскими указами и документами, укрепленные на больших, сохранившихся до сих пор каменных черепахах, установленных в разных концах города. Извлечение и использование подобного рода материалов продолжались и в более позднее время при неоднократных ремонтах и перестройках монастыря. Таким образом, в стенах, храмах и субурганах Эрдэни-Цзу оказались замурованными ценнейшие эпиграфические документы по древней истории монголов, по истории их столицы. Некоторые из таких документов были выявлены во время работ Орхонской экспедиции 1889 года, возглавлявшейся академиком В.В.Радловым.

Правда, В.В.Радлов, занимаясь главным образом памятниками тюркской, орхонской письменности VII–IX веков, уделил меньше внимания воспроизведенным им в «Атласе экспедиции» (СПб, 1899 г.) двум фрагментам древнемонгольской надписи с параллельным китайским текстом. Однако он правильно отнес их ко времени хана Мункэ (1251–1259) и видел в них ценнейшее доказательство правильности предположений, что Каракорум стоял на местности около позднее возведенного монастыря Эрдэни-Цзу.

В 1912 году В.Л. Котвич обнаружил в Эрдэни-Цзу еще три фрагмента и установил, что все они принадлежат той же надписи, два обломка которой найдены и изданы В.В. Радловым. В.Л. Котвич заключил, что все эти фрагменты – остатки надписи, составленной Хин Юань-ко и упомянутой в китайском тексте «Сокровенного сказания».

Во время археологических исследований, проведенных в большом масштабе на городище Каракорума в 1948–1949 годы, был окончательно решен вопрос о местонахождении города. Город предстал таким, каким его описывал Гильом де Рубрук. Совпадения результатов раскопок с описаниями Рубрука в ряде случаев поразительны. Подтверждена характеристика отдельных районов города, вскрыты остатки дворца, местоположение и особенности конструкции которого в значительной мере соответствуют описанию. Рубрук сообщает о торговле хлебом, которая велась у восточных ворот города. При раскопках установлено, что именно с восточной стороны к городу примыкали большие искусственно орошаемые пашни. Огромное количество металлических, глиняных, деревянных, костяных и стеклянных изделий и следы их производства согласуются с указанием Рубрука о ремесленных кварталах Каракорума.

Сотни монет, найденных при раскопках, десятки надписей на сосудах, печати, характерные фарфоровые и селадоновые чаши – все это позволяет, без всякого сомнения, отнести основную толщу культурного слоя (а на большей части городища – и весь слой) ко времени Чингизидов. Есть вещи, непосредственно свидетельствующие о том, что перед нами – развалины столицы, местопребывания ханской ставки. Это остатки покрывавшей дворец черепицы с красной поливной поверхностью. Черепица красного цвета могла, по долго сохранявшемуся обычаю, покрывать только ханский дворец. Очень важна находка деревянной печати с надписью, исполненной так называемым «квадратным письмом», означающей слово «иджи» – «приказание», с которого обычно начинались приказы императрицы»⁴.

В приведенной длинной цитате с обоснованием версии о принадлежности раскопанных строений легендарному Каракоруму интересен ход рассуждений ученых о совпадении раскопок описанию Гильом де Рубрука. Только верно ли это утверждение на самом деле? Ремесленные кварталы были во всех средневековых городах, а вот самый главный доказательный аргумент, описываемый храм Угэдэя не совпадает полностью с раскопанным строением.

Ханский дворец и серебряное дерево в Каракоруме в представлении художника XVIII в. Рядом на фотографии – современная реконструкция по описанию Плано Карпини внешнего вида знаменитого дерева. Улаанбаатор, отель «Монголия», 2006 г.

По свидетельству знаменитых европейских путешественников Плано Карпини (1246 г.), Гильома де Рубрука (1254 г.), Марко Поло (1274 г.), Каракорум, того времени, производил незабываемое впечатление, особо отмечалось великолепие ханского дворца Тумэн-Амгалана и знаменитое серебряное дерево с чудесным фонтаном, установленное перед дворцом. Внутри дерева были проведены четыре трубы вплоть до его верхушки; отверстия труб обращены вниз, и каждое из них сделано в виде пасти позолоченной змеи. Из одной пасти лилось вино, из другой – очищенное молоко, из третьей – напиток меда, из четвертой – рисовое пиво. Описание подобных металлических деревьев и чаш с змеиными головами для питья можно встретить в разных средневековых текстах. Так, у странствующего монаха Одорико де Пордоне, посетившего Китай в 1324–1328 гг., есть описание ханского дворца Великого хана в Пекине: «Дворец весьма велик, внутри – двадцать четыре золотых колонны. А посреди дворца расположена большая чаша высотой в два двойных шага (2,96 м), изготовленная из цельного куска камня под названием «мердохай» (яшма). Она оправлена золотом, и по всем стонам от нее – змеи, разинувшие ужасную пасть, а еще она украшена жемчужной сетью. В эту чашу питье доставляется по желобу, который мдет по царскому дворцу. Рядом с этой чашей поставлено множество золотых сосудов, и каждый пьет сколько хочет»⁵. Подобные драгоценные деревья были известны и на Западе. Сохранилось описание 955 г. Большой Золотой Палаты царского дворца рядом с собором Святой Софии в Царьграде: «Еще чудеснее было стоящее неподалеку от трона золотое дерево, тополь или явор, на котором сидело множество золотых же птиц разной породы, изукрашенных цветными каменьями, которые точно так же в известное время се воспевали, точно живые»⁶.

Самое подробное описание серебряного дерева в ханском дворце оставил Гильом де Рубрук: «В Каракоруме имеется также много домов, длинных как риги, куда убирают съестные припасы хана и сокровища. Так как в этот большой дворец непристойно было вносить бурдюки с молоком и другими напитками, то при входе в него мастер Вильгельм парижский сделал для хана большое серебряное дерево, у корней которого находилось четыре серебряных льва, имевших внутри трубу, причем все они изрыгали белое кобылье молоко. И внутрь дерева проведены были четыре трубы вплоть до его верхушки; отверстия этих труб были обращены вниз, и каждое из них сделано было в виде пасти позолоченной змеи, хвосты которых обвивали ствол дерева. Из одной из этих труб лилось вино, из – другой каракосмос, то есть очищенное кобылье молоко, из третьей – бал, то есть напиток из меду, из четвертой – рисовое пиво, именуемое террацина. Для принятия всякого напитка устроен был у подножия дерева между четырьмя трубами особый серебряный сосуд. На самом верху сделал Вильгельм ангела, державшего трубу, а под деревом устроил подземную пещеру, в которой мог спрятаться человек. Через сердцевину дерева вплоть до ангела поднималась труба. И сначала он устроил раздувальные мехи, но они не давали достаточно ветра. Вне дворца находился подвал, в котором были спрятаны напитки, и там стояли прислужники, готовые потчевать, когда они услышат звук трубы ангела. А на дереве ветки, листья и груши были серебряные»⁷. Гость хана, желающий выпить, обращался к ангелу на дереве, тогда человек прятавшийся в помещении под деревом через систему труб отдавал команду на подачу вина из подвала, находящегося вне дворца. По мнению историков, рисовое пиво, могли получать из Китая, а мед с Алтая и из Средней Азии.

Несколько иначе золотые украшения ханского дворца описаны у Рашид ад-Дина: «Угэдэй-хан приказал, чтобы знаменитые золотых дел мастера сделали для шараб-ханэ из золота и серебра настольную утварь в форме животных, как-то: слона, тигра, лошади и других. Их поставили вместо больших чаш для питья и наполнили вином и кумысом. Перед каждой фигурой устроили хауз из серебра; из отверстий тех фигур лилось вино и кумыс и текло в хаузы»⁸. Оба описания относятся к одному и тому же дворцу Угэдэя, которое из них ближе к истине неизвестно. Описание Рубрука приобрело большую известность. Согласно нему художником в XVIII в. была нарисована гравюра, реконструирующая внешний вид серебряного дерева, которая в настоящее время украшает бумажные монгольские деньги.

Большие строительные работы в Каракоруме, провозглашенной столицей монгольской империи, развернулись при втором Великом хане Угэдэе, третьем сыне Чингисхана. Строительство города было в основном завершено в 1236 г. Территория его в форме четырехугольника размерами примерно 2,5 на 1,5 км была обнесена невысокой глинобитной крепостной стеной. У большой башни в крепости стоял красивый дворец Угэдэй-хана – Тумэнамгалан (Десять тысяч благоденствий или десяти тысячекратное спокойствие). В китайской хронике Ганн-Му есть запись об обведении города стеной и завершении строительства весной 1235 г. дворца Туммэн-Амгалан для Угэдэй-хана: «Хорин был прежний город хойхорского Пици-хана, жившего при династии Тхан, Монголы прежде назначали его сборным местом, а ныне обвели стеною, имевшею около 5 ли (2,1 км) окружности»⁹.

Храм располагался в юго-западной части города на насыпной платформе высотой 1,5 метра, со стенами длиной на расстояние дальности полета стрелы. Дворец простирался с севера на юг, его вход был обращен на восток, двухъярусные шатровые крыши были украшены поливной черепицей зеленого и красного цвета, большим количеством скульптурных фигур наполовину драконов, наполовину львов. Найденные фрагменты красной черепицы могут указывать на принадлежность дворца членам ханского рода, которые вплоть до XVIII в. одни имели право украшать кровли своих резиденций желтой и красной черепицей¹⁰. Но также найдено много згачительно больше зеленой черепицы.

Археологи раскопали рядом с ханским дворцом четыре огромные печи, 2004 г.

В 1998 г. во время визита в Монголию федерального канцлера Германии Р. Герцога было подписано соглашение о раскопках в Каракоруме. В 1999–2004 гг. небольшая группа немецких ученых из института археологии Боннского университета совместно с монгольскими археологами вели раскопки. Были полностью откопаны помещение для строителей ханского дворца и четыре огромных печи для обжига кирпича. В большом количестве обнаружены осколки кровельной, зеленой черепицы. Раскапываемое строение было построено из хорошо сформированного и обожженного кирпича, оборудовано отопительными системами, при которых дымовые каналы проходили под полами помещений или под лежанками. Археологами на глубине 1,5 м вскрыто плиточное изразцовое покрытие пола прекрасного зеленого пола. Под дворцом обнаружены остатки буддийской кумирни начала XIII в. со стенной росписью (?). Раскопки храма позволили точно определить его размеры. Фундамент дворца имеет размеры сорок на сорок метров, а круглые деревянные ряды колонн делили его на шесть частей. План его определили по обнаруженным массивным гранитным плитам, каждая площадью примерно 1 м². Предполагают, что на них могли стоять 72 деревянных колонны, 30 стояли вдоль стен, остальные сорок поддерживали крышу. Трехэтажная архитектура дворца в китайском стиле аналогична зданиям в зимнем дворце Богдо-хана Улаанбаатора. Обнаруженные остатки керамических плиток крыши и украшений, подобны находимым в китайских зданиях и буддийских храмах. Размещение отдельных павильонов на связанных насыпных платформах стандартно для китайских проектов дворцовых ансамблей. Итоги раскопок отражены в изданной в Германии книге «Чингисхан и его наследие».

В летописях Рашид ад-Дина, однако, говорится о значительно большем дворце, со стороной дворца в один полет стрелы¹¹, а это составляет около 400–500 метров. Короткие луки монголов имели дальность стрельбы более 275 м. Один полет стрелы в XIII в., согласно переводу текста чингисова камня состаляет: «Есунхэ выстрелил (из лука) на 335 саженей» (335 саженей составляют приблизительно 400 метров). Мировой рекорд стрельбы на дальность из современного лука сегодня составляет – 1854 м. В свете этих цифр трудно поверить, что раскапываемое строение со стороной стены в 40 м является искомым храмом Угэдэя.

Несмотря на то, что большая часть плитки дворца освобождена из-под земли, каких либо следов подземных помещений для обслуживания знаменитого серебряного дерева под полом не обнаружено. Не совпадает с описанием дворца и внутреннее пространство раскопанного здания. По описанию Гильома де Рубрука: «Дворец этот напоминает церковь, имея в середине корабль, а две боковые стороны его отделены двумя рядами колонн, внутри стоит серебряное дерево, а сам хан сидит на возвышаюшенном месте с северной стороны. К его престолу ведут две лестницы. Пространство, находящееся в середине между деревом и лестницами, по которым поднимаются к хану, остается пустым»¹². В раскопанном строении центр помещения занят гранитными основаниями под ряды колонн, которые ровным шагом разделяют равномерно все внутренне пространство, и пустого места в центре здания практически не остается.

Наиболее известные находки немецкой археологической экспедиции (1999–2004 гг.) при раскопках в Каракороме: золотой браслет, китайское зеркало, заколка, печать. Фото: MICHAEL REYNOLDS/EPA

Среди найденных вещей при раскопках храма: браслет, китайское зеркало – толи, золотая пряжка, множество китайских монет, самой сенсационной находкой стала печать, найденная в марте 2002 г. Хорошо сохранившаяся латунная печать, содержит уйгурскую надпись, с указанием времени ее отливки: «на 2-ом году правления Сюньгуана», – это родовое имя Билигт-хана, старшего сына Тогоонтимура, первого малого хана Монголии, правящего в 1370–1378 гг. в Каракоруме. Печать была отлита в 1371 г. и принадлежала главе финансового ведомства одного из шести министерств правительства средневековой Монголии. При раскопках найдено большое количество китайских монет, однако среди них нет золотоордынских, арабских дирхемов и динар, которые по свидетельству Рашид ад-Дина были в огромных количествах в казнохранилище Угэдэй-хана.

Несмотря на найденные находки и убедительные доводы ученых, все равно остаются сомнения была ли это столица монгольской империи Каракорум или это небольшой провинциальный город одной из крайних провинций Китая, в котором находился китайский военный гарнизон для охраны пахотных земель. Монгольские археологи опубликовали в 2004 г. статью о раскопках в Хархорине, в которой говорится, что найдено свыше 400 археологических предметов, много китайских монет эпохи Сун. Из числа найденных предметов преобладают буддийские, что наталкивает на предположение о том, что, возможно, это не храм Угэдэя, а буддийский комплекс более позднего времени.

В газете «Монголия сегодня» было опубликовано интервью с профессором Института археологии АН Монголии Д. Баяром:

Корреспондент: «В одном из докладов, касающихся раскопок Каракорума, отмечалось, что остатки сооружения, ранее считавшегося дворцом Угэдей-хана, теперь принимают за буддийский храм. Исходя из этого, можно ли утверждать, что монголы исповедовали буддизм еще при Чингисхане?»

Д. Баяр: «В результате раскопок этого дворца, проведенных Совместной монголо-российской экспедицией в 1948–1949 годах, мы пришли к заключению, что это дворец Огоодей-хана. Кроме того, в то время было обнаружено большое количество культовых предметов, которые отнесли к более позднему периоду создания храма Эрдэнэ-Дзу. А согласно исследованиям, проведенных нами, установлена принадлежность этих культовых предметов к ХIII веку. Но предстоит еще ответить на вопрос: Угэдэй-хан держал во дворе столько культовых предметов или это действительно буддийский храм? Перед этим зданием стоит большая каменная черепаха. Помимо этого, найдены фрагменты обелиска, стоявшего на спине черепахи и расшифрованы надписи на них, гласящие: «Здесь возведен большой храмовый субурган и водружены многие божества». Исходя из этого, можно заключить, что это храм. Конечно, полную ясность внесут только более детальные исследования.

Дворец стоял на искусственном холме, сложенном из чередующихся слоев песка и глины. Но холм был насыпан не на пустом месте. В подстилающих его слоях найдены остатки буддийской кумирни с цветными фресками, относящимися по стилю к XII веку или, скорее, к началу XIII века».

Раскопки храма Угэдэя в Каракоруме, 2003 г.

По количеству и богатству археологических находок монгольский Хархорин, пока сильно проигрывает раскопкам в золотоордынских городах нижнего Поволжья, украшенных резным камнем городов Крыма и Волжской Булгарии, с многочисленными находками там роскошных серебряных и золотых поясных наборов, браслетов и серег. В отличие от раскопок в Хархорине археологические экспедиции в Сарае и Булгаре дали богатейший археологический материал и о результатах раскопок опубликованы многочисленные научные статьи и фотоальбомы. Вероятно, будущие публикации о результатах работы германо-монгольской археологической экспедиции в Хархорине, смогут наконец внести определенность в датировку раскапываемых объектов и их предназначение.

О Каракоруме в «Истории монголов» Плано Карпини пишет следующее: «В одной части земли находится несколько небольших лесов... Далее даже и сотая часть вышеназванной земли не плодородна, и она не может даже приносить плода, если не орошается речными водами. Но вод и ручьев там немного, а реки очень редки, откуда там нет селений, а также каких-нибудь городов, за исключением одного, который слывет довольно хорошим и называется Каракорон, но мы его не видели, а были почти за полдня пути до него, когда находились в Сыр-Орде, каковая является главным двором их императора. И хотя в других отношениях земля не плодородна, она все же достаточно, хотя и не особенно, пригодна для разведения скота»¹³. Францисканцы, прибывшие на коронацию великого хана, отмечают пышность и роскошь праздничных ритуалов, затмевающих аналогичные западные церемонии.

По свидетельству Гильом де Рубрука (1256 г.): «В настоящей земле монголов, где находится двор Чингиса не было ни одного города. Единственный город Каракорум имеет два квартала, один сарацин, в котором бывает базар, и многие купцы стекаются туда из-за двора, который постоянно находится вблизи него, и из-за обилия послов; другой квартал катайцев, которые все ремесленники. Вне этих кварталов находятся большие дворцы, принадлежащие придворным секретарям. Там находится двенадцать кумирен различных народов, две мечети, в которых провозглашают закон Магомета, и одна христианская церковь на краю города. Город окружен глиняной стеной и имеет 4 ворот»¹⁴. Там имеется также много домов, длинных как риги, куда убирают съестные припасы и сокровища.

Марко Поло (1295 г.): «Город Каракорон в округе три мили, им первым овладели татары, когда вышли из своей страны... в той стране большие равнины и нет там жилья, ни городов, ни замков, но славные там пастбища, большие реки и воды там вдоволь. Вокруг Каракорума был большой земляной вал. Возле него находилась большая крепость, внутри которой располагался прекрасный дворец хана. Каракорум в округе имел 3 мили»¹⁵.

Персидский историк Ращид ад-Дин пишет: «Угэдэй-каан приказал построить в своем юрте Каракоруме, где он по большей части в благополучии пребывал, дворец с очень высоким основанием и колоннами, как и приличествует высоким помыслам такого государя. Каждая сторона того дворца была длиной в полет стрелы. Посередине воздвигли величественный и высокий кушк и украсили то строение наилучшим образом и разрисовали живописью и изображениями и назвали его «карши» (дворец). Каан сделал его своим благословенным престольным местом. Последовал указ, чтобы каждый из его братьев, сыновей и прочих царевичей, состоящих при нем, построил в окрестностях дворца по прекрасному дому. Все повиновались приказу. Когда те здания были окончены и стали прилегать одно к другому, то их оказалось целое множество»¹⁶.

Одной из крупнейшей построек города был большой 5-ти ярусный буддийский храм, построенный в 1256 г. по указанию Мунхэ-хана. Высота его достигала 300 чи (1 чи = 0,31 м), ширина 7 жан, или 22 м, на нижнем этаже в четырех стенах находились статуи различных божеств¹⁷.

Раскопанный храм Угэдэя в Каракоруме. Видны освобожденные от земли гранитные основания под деревянные колонны храма, 2006 г.

Археологи, до сих пор, не могут обнаружить следов этих каменных зданий, которых должно быть «целое множество», а также кумирен, часовен и монастырей, известных из описаний Каракорума, и теперь заявляют, что, вероятно, город состоял из большого количества разборных войлочных юрт. Найти фундаменты буддийского храма, других каменных дворцов и 13 каменных храмов, известных по описанию в Каракоруме, не удалось, хотя слой земли, под которым они должны находиться, не столь велик – около 1,5 метров. Сожженный и разрушенный Каракорум не оставил после себя ничего заметного. В 1999 г. вся территория предполагаемого города, тщательно, метр за метром была исследована геофизиками при помощи магнитометра – прибора, регистрирующего аномалии в естественном магнитном поле земли. Никаких сенсаций не случилось.

Население Каракорума по мнению археологов составляло примерно 30 тыс. человек. Археологические исследования подтвердили, что на этом месте раньше было поселение с малочисленными каменными строениями, но был ли этот город искомым Каракорумом?

Сомнения в правильности отождествления То-Хо-линя на реке Орхон со столицей Монгольской империи городом Каракорумом усиливаются после чтения летописей Рашид ад-Дина. Во-первых, из текста следует, что столица чингизидов находится у подножия чрезвычайно больших и высоких гор (в окрестностях монгольского Хархорина таких гор нет), во-вторых, в тексте неоднократно указывается, что Каракорум находится в Уйгуристане (Турфан, современная Туркестан), рядом с ним имеются города Талас (совр. Джамбул) и Кары-Сайрам (эти города находятся в районе р. Сырдарьи). И хотя в комментариях неоднократно подчеркивается, что было два Каракорума один в Монголии, другой в районе Сырдарьи отличить один город от другого в тексте просто невозможно. Сведения о двух Каракорумах встречаются и у современных авторов. Ф. Оссендовский, написавший знаменитую книгу о скитаниях в Монголии, сообщает: «Чингисхан воздвиг два Каракорума – один здесь, около Татса-Гола на древнем караванном пути, а другой на Памире; там-то осиротевшие воины и похоронили величайшего из земных завоевателей – в мавзолее, воздвигнутом пятью сотнями рабов, сразу же по окончании работ принесенных в жертву духу покойного»¹⁸.

Перевод сборника летописей Рашид ад-Дина, выполненный коллективом научных работников Института востоковедения АН СССР в 1939 г., до сих пор остается без историко-географического и терминологического комментариев. Четвертый том с комментариями и историческими картами не был издан. Из десятка названий рек приводимых в описании местности вблизи Каракорума, отождествлена лишь одна, на основании чего собственно переводчик-востоковед И.Н. Березин и делает вывод, что описываемый город Каракорум находится в Монголии на реке Орхон. Эта река в оригинале текста пишется, как Ургун (Уркун). Вывод о местонахождении столицы Монгольской империи Каракорум в Монголии, сделан на основании отождествления названия только одной реки из 13-ти, упоминаемых в описании Рашид ад-Дина. Остальные двенадцать рек так и остались неизвестными, их не удалось отождествить. Интересно заметить, что такого количества рек просто нет рядом с монгольским Холинем.

В персидских летописях говорится, что в Каракоруме живет огромное количество европейцев, в т.ч. золотых дел мастер родом из Парижа по имени Вильгельм Бушье, который сделал для хана большое серебряное дерево. Вызывает некоторое недоумение и большой перечень ремесленников, населявших Каракорум, среди которых присутствуют русские, французы, англичане, уроженцы Венгрии, большое количество армян и аланов, т.е. народностей населявших предгорья Кавказа и из Европы, как будто Каракорум находится не в Монголии, а рядом с Каспийским мореи. Гильом де Рубрук отмечает, что в Каракоруме «было большое количество христиан: венгерцев, аланов, русских, георгианов и армян».

Описываемый быт и жизнь Каракорума в исторических описаниях пестрят деталями совершенно не характерными для Монголии. Например, вокруг Каракорума произрастает миндалевое дерево, для отопления жилищ используется красная ива, на рынке в изобилии продаются гранаты, дыни и грудные ягоды (ничего подобного в Монголии не произрастает). Казнохранилище в Каракоруме состояло иззолотых и серебряных балышей, динаров и дирхемов, жемчуга. В казнохранилище было около двух туманов (тысяч) балышей. Часто встречается описание людей втюрбанах и уйгурских эмиров, что характерно для Средней Азии, но не для Монголии. Пешком и на ослах в Каракорум из Персии приезжают старики за милостью, как будто это рядом, а не за 5000 км в Монголии.

Персидский историк Рашид ад-Дин пишет: «Рассказывают, что в стране Уйгуристан имеются две чрезвычайно больших горы; имя одной – Букрату-Бозлук, а другой – Ушкун-Лук-Тэнгрим; между этими двумя горами находится гора Каракорум. Город, который построил Угэдэй-хан, также называется по имени этой горы. Подле тех двух гор есть гора, называемая Кут-таг. В районе этих гор в одной местности существует десять рек, а в другой местности – девять рек»¹⁹. Сторонники монгольского Каракорума, предполагают, что эта гора могла находиться в верховьях р. Орхон, где находится горный хребет Хангай.

Название Каракорум на санскрите означает «Черная Осыпь». (Возможно, современная горная цепь Каратау, тянущейся вдоль правого берега р. Сырдарья). Современные исследователи соглашаются, что Каракорум – слово тюркское, а не монгольское. Остается непонятным присвоение монгольскому городу тюркского имени. По версии В. Бартольда Каракорум – тюркская форма монгольского названия Хара-Хорин, от названия реки Хар-Хорин, однако у Рашид ад-Дина конкретно говорится о названии города по имени горы Карокорум и это указание противоречит версии В. Бартольда. Еще одно оригинальное упоминание этого названия можно встретить в булгарских летописях, в которых запад называется – «кара», восток – «ак», север – «кук», а юг – «сара» или «сары». У Бахши Имана говорится: «Кара-Корым, то есть «Великая или Высокая стена». Также хоны называли и стену, которой чинцы отгородились от них. А слово «Корым» означало, кроме этого, и «ров», и «вал», и «лагерь»²⁰. У слова «кара» имеется три значения: первое – запад, второе – черный, третье – большой, крупный, сильный, могучий, великий. Какой версии о происхождении названия отдать предпочтение, мнения разделяются, булгарской версии «Западный лагерь», «Великий лагерь» или по имени одноименной горы.

Версия Рашид ад-Дина является наиболее авторитетной – Каракорум назван по имени одноименной горы Каракорон. Однако подобных гор рядом с местом раскопок города на монгольском Орхоне не существует. Если предположить, что все каменные строения Каракорума были полностью разрушены и вплоть до фундаментов использованы для строительства монастыря Эрдэнэ-Дзу, поэтому и не осталось никаких следов столицы, то, как объяснить куда исчезли «чрезвычайно высокие горы с вечным снегом на вершинах» одна из которых именовалась Каракорон?

Если принять во внимание, в окружение каких географических названий в тексте летописей Рашид ад-Дина находится гора Каракорон, то искать ее надо не в Монголии, а в Средней Азии: «в пределах областей, которые известны под названиями Туркестана и Уйгуристана; по рекам и горам в областях народа найман, как, например, Кок-Ирдыш (совр. Синий Иртыш), Ирдыш (совр. Черный Иртыш), гора Каракорум (?), горы Алтая, река Орган (?) в области киргизов и кэм-кэмджуитов... В этой местности проживали народы кумук-атыкуз и лун».

Название кэм-кэмджуит происходит от названия реки Кема или Кемджика. Под именем Кем известна река Енисей, берущая начало в Саянах, но под таким же древним названием известна и река Кама, берущая начало в горах Урала. В армянских источниках говорится, что Каракорум находится в стране на дальнем северо-востоке на границе Гатия (Скифии).

Сегмент из «Книги глобусов» Коронелли. Венеция, 1693/1701 гг. На этой карте Каракорум размещен западнее Алтая, а не в Монголии, как это принято на современных картах. Легенда на карте: «К западу за горами Алкай, находятся земли мекритского народа, а регион этот именуется «Крит Мекрит, или Сисиан» со столицей Каракоран»

В «Истории Завоевателя Мира», написанной Ата-Меликом Джувейни местожительство Каана описывается такими словами: «После того Хатым Века и Правитель Мира утвердился на троне царства и, успокоив свои мысли относительно похода в земли Китаев, торжественно направился в великую орду своего отца, собственную резиденцию, которая находилась неподалеку от Эмиля, он отдал своему сыну Гаюку, избрав для своего нового местожительства и столицы государства область на берегу реки Орхон, в горах Каракорум. В том месте прежде не было ни города, ни селения, кроме остатков крепостной стены, называемых Ордубалык. Во время его восшествия возле развалин крепости был найден камень, на котором была надпись, сообщавшая, что основателем этого места был Буку-хан. Монголы прозвали его Маубалык²¹, и Каан приказал построить там город, который был назван Ордубалык, хотя он больше известен как Каракорум. Туда были доставлены разные ремесленники из земель Китаев, а также мастера из стран ислама; и они начали вспахивать землю. И по причине великой щедрости и доброты Каана туда устремились люди из многих стран, и через короткое время это стал большой город»²².

В Каракоруме сходились все нити управления огромной Монгольской империи. К нему были проложены дороги от главнейших городов сопредельных стран. Особенно хорошо было наложено движение на линии Каракорум – Пекин, на которой находилось 37 почтовых станций, расположенных через каждые 25–30 км. В летописях Рашид ад-Дин сообщает, что: «Из китайской страны до Каракорума расположили ямы. Через каждые пять фарсангов²³ находился один ям. Вышло 37 ямов. На каждом перегоне для охраны тех ямов поставили по одной тысячи. Он установил такой порядок, чтобы ежедневно в Каракорум прибывали из областей пятьсот повозок, груженые съестными припасами и напитками...

Он повелел, чтобы мастера-мусульмане построили кушк в одном дне пути от Каракорума, в том месте, где в древние времена находились сокольничиеАфрасияба и построили замок и назвали его Карчаган. В двух фарсангах от города построили высокий кушк, названный им Тургу-Балык. Там посадили несколько саженцев ивы и миндаля... В окрестностях Каракорума есть клад, который зарылАфрасияб»²⁴.

Афрасияб, легендарный враг иранцев, туранский шах, имя которого несколько раз упоминается рядом с названием города Каракорум проживал достаточно далеко от Монголии, трудно предположить, что туранский шах имел охотничьи угодья на далеком монгольском Орхоне, на расстоянии трех-четырех месяцев пути от своего дома. Его имя выбито на стенах закавказской крепости Сабаил (окрестности Баку, Каспийское море), которую не удалось взять штурмом даже воинам Чингисхана. Замок Сабаил ушел под воду Каспия примерно 800 лет назад и сейчас находится под водой. По прогнозу ученых уже в 2007 г. из-за усыхания Каспия легендарный замок окажется вновь на суше. Сооружение имеет форму сильно вытянутого прямоугольника с мощными каменными стенами толщиной около полутора метров, соединяющих 15 башен. Морская вода вплотную подходила к основанию крепости, так что могли швартоваться суда. По мнению ученых, вероятно, эта крепость погрузилась в воду после сильнейшего землетрясения в 1306 г. Уровень Каспия тогда поднялся примерно на 20 метров. На поверхность археологам удалось поднять из воды около 700 плит с надписями «Афрасиаб», «Худабенде», «Яхья», «Афридун». На одной из плит высечена дата – 632 год хиджры, соответствующий 1234–1235 гг. Столица Афрасиаба – Руиндиш, по описанию находилась также вблизи Каспийского моря. В знаменитом описании царей Фирдруоси «Шах-Наме» об Афрасиабе и его столице есть такие строки:

«В охотничьих угодьях Афрасиаба
Мы над Туранской степью прах взовьем...

Со всей охотой шумной собрались
И вскачь к реке Медвяной понеслись.
В заветном Афрасиабовом угодье
Гора налево, справа – многоводье,
А за рекою – края нет степи
Паслись газели и онагры там...

Возносит Башни Руиндиш²⁵ могучие
Вокруг него, шумна и широка
Как море разливается река,
Арджаси, когда он замок покидает,
На корабле реку переплывает»²⁶.

Запутанной и неясной выглядит связь легендарного Африсиаба, жившего значительно раньше Чингисхана, со столицей чингизидов – Каракорумом.

Скульптурный барельеф, украшавший городское здание в Каракоруме

Несоответствия в исторических текстах и отдельные факты, так и не получившие достаточного объяснения, до сих пор служат основанием для гипотез о возможном местонахождении столицы Монгольской империи в другом месте. Среди гипотез –Восточный Туркестан, в верховьях реки Сырдарья, далее следуют Иртыш и Забайкалье (на реке Унда, вблизи Нерчинска, к востоку от устья Онон), и даже, – река Волга и Дон.

При Угэдэе провинция Лин-бэй, находившаяся в Северной Монголии, имела центр управления в То-Хо-лине (Каракоруме). Так может быть это и был только китайский провинциальный город То-Хо-линь, а столица монгольской империи Каракорум до сих пор не найдена?

Согласно летописей Ращид-ад-дина останки Угэдэй-хана находятся «в запретном месте на горе, весьма высокой, на которой лежит вечный снег. С этой горы берут начало реки, которые впадают в реку Ирдыш. От той горы до Ирдыша два дня пути». Это также далеко от Каракорума в Монголии. Как могила Угэдэя оказалась в верховьях Иртыша?

Исторические рассказы свидетельствуют о существовании еще нескольких кочевых дворцов-стоянок Чингисхана, одно из них находилось в урочище Дэлюн-болдок у реки Керулен под названием «Аургын ордон». В этом месте в 2004 г. японские археологи обнаружили предположительно первый дворец Чингисхана, раскопки которого продолжаются. Каменные дворцы и города начали воздвигаться монголами лишь в XVI в. после падения империи Юань. У реки Тола был построен дворец сыну Абатай хана Эрхий мэргэну, у реки Хануй – дворец Хархул хана, к 1500 году – город Хух Хото (ныне столица внутренней Монголии в Китае), белый дворец Цогту Тайджи в Дашинчилэн сомоне Булганского аймака.

Кроме Каракорума ученым известны еще другие ранние средневековые городища с храмовыми постройками. Среди них – город на реке Хир-Хире в Забайкалье, отнесенного к раннемонгольским городам на основании найденного там «Чингисова камня» с памятной надписью о награждении Чингисханом своего племянника Исункэ. Кондуйский городок, находящийся в Забайкалье между реками Кондуй и Барун-Кондуй – притоками реки Урулюнгуй (примерно в 50 км к северу от Хирхоринского городища). Кондуйский дворец имел большое сходство с дворцом Угэдэя в Каракоруме. Города на территории современной Тувы: Ден-терек, на трех древних островах реки Элегест, Могойское, Межегейское, Элегетское городища. Здесь обнаружены следы металлургических мастерских, руда для которых добывалась в рудниках Тувы. Известный монгольский историк Ням-Осорын Цултэм в монографии «Искусство Монголии» пишет: «К сожалению, памятников архитектуры и градостроительства XIII–XIV веков сохранилось очень мало, большая часть была разрушена после падения юаньской династии в 1368 году. Остается лишь надеяться, что археологи и искусствоведы отыщут их следы и смогут поведать много нового. Еще меньше знаем мы об изобразительном искусстве монголов того времени»²⁷.

¹В.В. Радлов. Сборник трудов Орхонской экспедиции 1892 г.

²Краеведческие записки. 7 выпуск. Иркутск, 2000 г.

³С.В. Киселев. Древние города Монголии. 1957 г.

⁴С.В. Киселев. Древнемонгольские города. М., 1965 г.

⁵Книга странствий. СПб., 2006 г., стр. 300.

⁶А. Нечволодов. Сказание о Русской Земле. М., 2006 г., стр. 158.

⁷Гильом де Рубрук. Путешествие в восточные страны. М., 1997 г., стр. 155.

⁸Рашид ад-Дин. Сборник летописей. М., 2002 г., т. 2, стр. 40.

⁹Н. Бичурин. История первых четырех ханов из дома чингисова. М., 2005 г., стр. 177.

¹⁰С. Киселев. Древнемонгольские города. М., 1965 г., стр. 351.

¹¹Рядовой монгольский воин имел при себе короткий составной лук, сделанный из пластин дерева гибких пород, прикрепленных к центральному хлысту, и более длинный лук того же типа для стрельбы стоя. Дальность стрельбы этих луков превышала 250 ярдов (225 м).

¹²Гильом де Рубрук. Путешествие в восточные страны. М., 1997 г., стр. 155.

¹³Плано Карпини. История монгалов. М., 1997 г., стр. 32.

¹⁴Гильом де Рубрук. Путешествие в Восточные страны. М., 1997 г., стр. 161.

¹⁵Марко Поло. М., 1997 г. стр. 232.

¹⁶Рашид ад-Дин. Сборник летописей. М., 2002 г. Книга 2, стр. 40.

¹⁷Архитектура Монголии. Улан-Батор, 1988 г., стр. 4.

¹⁸Ф. Оссендовский. И звери, и люди, и боги. М., 1994 г., стр. 220.

¹⁹Рашид ад-Дин. Сборник летописей. М., 2002 г. Книга 1, стр. 146.

²⁰Бахши Иман. Летопись Джагфара (1680 г.), 171 глава.

²¹Маубалык – «злой город», этим именем монголы называли афганский город Бамиан.

²²Ата-Мелик Джувейни. История Завоевателя Мира. М., 2004 г., стр. 163.

²³1 фарсанг равен 5 километрам, обычно ямы располагались на расстоянии дневного перехода, через 25–30 км.

²⁴Рашид ад-Дин. Сборник летописей. М., 2002 г. Книга 2, стр. 41.

²⁵В географическом сочинении Хамдаллаха Казвини (1280–1349) «Нузхат ал-кулуб» («Услада сердец») дано подробное описание Азербайджана и упоминается Руиндиш. «На вершине горы Сабалан находится мощная крепость под названием Диз-Бахман или Руйин-Диз. В «Шах-намэ» Фирдоуси говорится, что во время борьбы за царство между Кей-Хосровом и Фарибурзом, они решили, что власть будет принадлежать тому, кто покорит эту крепость. Фарибурз не смог этого сделать, а Кей-Хосров покорил ее, и царство утвердилось за ним. Теперь эта крепость в руинах».

²⁶Фирдуоси. Шах-Наме. Сказание о Рустаме. М., 1980 г., стр. 119 и стр. 336.

²⁷Ням-Осорын Цултэм. Искусство Монголии с древнейших времен до начала ХХ века. М., 1986 г., стр. 46.

---

Copyright © 1999 text and foto by Sergey Volkov, design by studio 'leiden', programming by studio 'RAMINA'
Хостинг предоставлен ЗАО 'Ориент-Телеком'