Вечер трудного дня, или Как в киевских офисах и магазинах выгорает человеческий «ресурс». Часть 3

фрАза.ua

31.10.12 09:37 - Дарина Хаевская «фрАза»

В первой и второй части статьи мы рассказали о том, почему так ухудшилось сервисное обслуживание в Киеве, а офисная жизнь мелких служащих стала невыносимой. Теперь пора поговорить о том, почему рекламные ролики известных компаний — беззастенчивый плагиат западного креатива, на баннерах политических партий — стоковые фотопортреты счастливых и улыбающихся семей из американской глубинки, а глянцевые журналы уже давно просто площадка для зарабатывания денег на свободном рекламном luxury-рынке.

Как выглядит типичный украинский издатель «модного» глянца и семейного чтива

Издательства в Украине вымирают как класс, остались два рудимента. Первый — хобби или подарок жене от богатого мужа. Такие издательства вполне могут раскошелиться на имидж — например, купить право на выпуск украинской лицензии западного журнала или затеять дорогой глянцевый аналог. Сначала все очень весело: издатель обсуждает темы со своими подругами на топовых редакторских, рекламных, маркетинг-должностях. Пригласив стилистов, обложившись западным глянцем, они тычут пальцами в понравившиеся фотосессии и снимают свои эконом-варианты. Рабочим лошадкам-журналистам, без которых все равно не обойтись, предлагают писать под псевдонимами, чтобы вся слава доставалась только им. Одна издатель-блондинка, не так давно обанкротившая свой журнал, обожала приговаривать: «Будете все писать под никнеймами: я не собираюсь вас продюсировать». Обычно такие истории заканчиваются очень плохо для владельца бизнеса: сотрудники бегут, личные деньги быстро и безграмотно тратятся, новые не приходят из-за невыгодных договоров и глупых бартеров (рекламодатель «по знакомству» не платит журналу за рекламу, а дарит свою продукцию — платья, ювелирные украшения, косметику, вип-скидки — сразу «мамочке»). Некоторое время жена богатого мужа еще барахтается, используя площади журнала для личного продвижения, а потом — шепотом сообщает общественности о его закрытии, продает офис, уходит под корягу от злых глумливых подруг и надолго пропадает из светских фоторепортажей.

Второй тип — большие издательства с историей, просуществовавшие на украинском рынке с десяток лет. Они звучат и выглядят солидно, постоянно открывают очередные проекты, закрывая предыдущие. Внутри это — огромный котел, где несчастный человеческий ресурс варится до костей, превращаясь в однородную массу без индивидуальных черт. Но если в маленьких «частных» издательствах грязное белье никто не вывешивает над небом Киева, то о некрасивых поступках «мастодонтов» все узнают сразу же — от возмущенных уволившихся. Унизительное отношение, быдлоначальство, ненормированные рабочие дни, черные зарплаты и необоснованные штрафы, некорректные трудовые договоры, увольнение беременных, полное отсутствие соц- и компенсационного пакета, включая оплаченный отпуск и больничные. А медстраховка если и есть, то оговаривает только несчастные случаи, например, прыжок с парашютом.

Отзывы уволившихся из медиа-издательств

— В день выплаты зарплаты сотрудников задерживают после работы допоздна, пока в бухгалтерии считаются деньги, потом всех собирают в ньюс-руме и заставляют ждать руководителя проекта, который всегда демонстративно опаздывает (хотя знает, что у многих сотрудниц маленькие дети дома). Шеф всегда использует расчетный день для того, чтобы выступить перед согнанным коллективом, включая уборщиц (не придешь, завтра можешь на работу не выходить) и рассказать, какой он щедрый, и какие мы никчемные. Он всех содержит, хотя ему это вообще не нужно и он может обойтись без нас. Мы — мусор и никому не нужны, таких как мы на улице миллионы, а он нас не увольняет, хотя друзья ему советуют сильно сократить штат. Работы много и приходится переделывать одно и то же, потому что никто никогда не знает, что понравится или не понравится шефу. Шеф часто не в офисе, и когда приезжает на разбор полетов, большая часть работы уже сделана. Все перечеркивается и нужно делать заново. При этом никто никогда не знает, чего хочет шеф, даже его заместители.

— Подруга предложила поработать редактором в их издательстве, пока не найдут кого-то взамен уволившейся девочки. Издательство известное, хотя с плохой репутацией, но деньги обещали хорошие, с официальным оформлением и белой зарплатой, что сразу насторожило. Но подумала, что месяц-два потерплю. Пришла на собеседование, где сообщили, что большая зарплата будет только после испытательного срока, который длится 3 месяца и сокращаться не будет, даже если моя работа понравится. Зарплата на период испытательного срока меньше в три раза той, что обещали вначале. При этом никакого официального оформления, трудового договора и белой зарплаты, потому что «оформление только после испытания». Когда я спросила, почему нельзя оформить договор на период испытания, мне сказали, что мы не сработаемся, потому что я задаю слишком много вопросов. Позже я узнала, что издательство не первый раз берет на три месяца нового сотрудника, потом не платит ему, увольняет и берет следующего.

— После кризиса работать стало невозможно: задержки выплат сумасшедшие, зарплаты урезали вчетверо, да и те не платят, все «по-черному», руководство демонстрирует чудеса хамского обращения, сотрудники из союзников превратились в рабов, которых сегодня нужно унизить и выжать, а завтра выкинуть на улицу без денег. Отдел, которым я руководил, начали сокращать, выкидывая опытных профессионалов и заменяя их вчерашними студентами и приезжими, готовыми на все, лишь бы получить хоть какую-нибудь работу. Я пытался протестовать, потому что работу уволенных сотрудников приходилось делать самому, новички не справлялись, а зарплата только сокращалась. Пришлось откровенно поговорить с шефом. Обещал все решить, помочь, исправить. После чего мне сообщил его зам, что принято решение со мной попрощаться, и если не уйду сам, отдел расформируют, а я в любом случае потеряю работу. На мои расспросы, что случилось, ведь столько лет я проработал, и моя работа нравилась, зам ответил, что стиль компании меняется в связи с новыми требованиями, и я в этот стиль не вписываюсь. Я понял, что меня все равно выживут, и ушел сам. Обещали денежную компенсацию, но до сих пор «в кассе денег нет».

— Во всем издательстве, где работают до полусотни сотрудников, всего две туалетные кабинки. Этого было мало, учитывая, что в офис часто приходили курьеры, гости, пиарщики, знакомые знакомых, которые почему-то не убирали за собой в туалетах. Однажды шеф раскричался, и одну кабинку закрыли для его персонального пользования. Остальные продолжали ходить в оставшуюся. Часто в коридоре выстраивались очереди из нескольких десятков человек с выпученными глазами. Кому совсем не терпелось, бежали в туалет торгового центра через дорогу. Очень стремно и унизительно. Зачем открывать большой офис, если нет денег и мозгов, чтобы обустроить его правильным количеством туалетов?

— Офис, по требованию руководства, закрывается в шесть вечера, но работа часто продолжается допоздна. Сотрудникам закрывают выход на улицу через калитку, потому что «так требует охрана». Тем, кто поздно возвращается домой, а это часто немолодые люди, приходится перелезать через забор. И так изо дня в день.

Как выглядит типичное украинское рекламное агентство

В Украине таких агентств сотни. Далеко не у каждого есть приличный сайт — только заставочная страница с обещанием скорой реконструкции. Эти агентства снимают офисы в престижных точках города, облюбовав центр, Печерск и Подол: на визитке сайта такой адрес выглядит солидно, но внутри это очень тесные квартирные комнатки с минимумом мебели, дряхлым протекающим балконом, косметическим ремонтом под эконом-лофт. На маленькой кухне — дешевые «чайкофепеченьки», в количествах явно непропорциональных валу работы. Некоторые арендуют площадки в бизнес-центрах, утрамбовывая в один дорогой офис десятки сотрудников. Так как имиджевая аренда дорогая, экономия на всем: туалетная бумага, уборка, картриджи для принтера, кондиционирование в летнюю жару. Подход к человеческому ресурсу типичный: например, одна «владелица» небольшого киевского агентства на Крещатике, обсуживающего фешн и бьюти-индустрию, набирает копирайтеров, бренд-менеджеров, аккаунт-менеджеров сезонно, на самые горячие месяцы работы. За это время сотрудники выполняют огромные объемы «на будущее» для клиентов агентства, в итоге получая лишь часть оговоренной суммы с опозданием минимум полмесяца: никаких договоров агентство не заключает принципиально.

Отзывы уволившихся пиарщиков и копирайтеров

— Приглашают на работу в рекламное агентство, объясняя, что трудовой договор подпишут на этой неделе, а пока, мол, можно уже работать: причем, сразу же просят написать концепции и брифы для клиентов и загружают работой, рассчитанной минимум на месяца два. В итоге забирают твои наработки, затягивают с договором и выдумывают причину, по которой «не сработались».

— Отправил резюме и портфолио на ФМ-радиостанцию, где искали редактора-копирайтера в рекламный отдел. Радиостанция известная, и когда ответили с комплиментами и просьбой выполнить тестовое задание, я с готовностью засел за работу. Показалось странным, что тестовое задание больше напоминало очень приличный по объему кусок конвейерной работы, а не попытку выяснить уровень моих знаний. Тем не менее, я постарался все сделать хорошо и быстро. В ответ пришли новые комплименты и восторги по поводу теста вместе с новым предложением сделать еще один тест для окончательного понимания моей нужности. Вы же, мол, понимаете, работать в нашей компании престижно, а сейчас столько безработных вокруг. Я сделал второе тестовое задание (тоже приличного объема) и был уверен, что прошел конкурс, и меня пригласят хотя бы на собеседование. Но мне выслали третье задание с пометкой, что остались два кандидата — я и кто-то еще, и уже понятно, что я — лучший и самый замечательный, но, чтобы им было легче выбрать между нами окончательно, нужно выполнить еще один тест. Я разозлился и спросил их в письме, что им не подошло в моих предыдущих работах? Женщина, с которой я переписывался, ответила: я плохо себе представляю, что такое УТП, поэтому мои тесты не засчитаны. Я попросил объяснить, что такое УТП в ее понимании, на что мне ответили: если что-то не устраивает, не участвуйте в тестовом отборе. Я понял, что это развод, но из спортивного интереса выполнил и третье задание. После этого тишина, а через несколько недель мне сообщили, что мой соперник оказался более подходящим, потому что у него есть опыт работы на радио. Уверен, всех нас просто использовали бесплатно, чтобы заткнуть дыру в собственной работе. А моему сопернику сообщили, что победил я, а он не подходит, потому что у него уже есть опыт работы на радио, и что у него уже замыленный взгляд. Конечно, я предупредил тетку, чтобы не смели мои тесты использовать.

— Уволился с должности пиарщика в центральном офисе крупной ритейл-компании, которая стала моим самым ужасным опытом работы. При устройстве подкупили обещания белой зарплаты, премий и интеллигентный и креативный руководитель рекламного отдела, которому мы подчинялись. Скоро «креативного» сожрали" и выкинули, а в коллектив, который собирался бунтовать, спустили дезу о том, что он проворовался. Позже стало ясно, что так они разделываются со всеми: грязно увольняют под любым предлогом, недоплачивают, но тут же громко кричат, что это их обокрали. Потом отдел пиара вообще разогнали, остался я один. Объем работы предполагался тот же, а зарплату даже сократили. Начался кошмар. Иногда целыми днями приходилось «ловить» любовницу шефа, которая занималась сразу всеми делами компании, и «утверждать». Сразу «утверждать» она не любила, и с одним и тем же проектом приходилось приходить 3-4 раза.Моей работой стало выстаивание в очереди.
Сотрудников много, и на каждую неделю выпадали чьи-то дни рождения — редкий официоз, который на скорую руку устраивали в столовой после конца рабочего дня. Манагеры с чего-то решили, что пиарщик и тамада — примерно одно и то же, и заунывно зазывали остаться после работы (учитывая, что рабочий день ненормированный, это происходило после 7-8 вечера) и сказать теплые слова о ком-то, кого ты изо дня в день видишь только затылком. Отказ автоматически значил враждебное отношение и наказание руководства за нелояльность.